Лев Толстой ищет ответы в «положительном знании». И вдруг приходит к выводу: наука не отвечает на самые главные человеческие вопросы! Тут снова к месту вспомнить тургеневского Базарова. Он как раз идеолог естественнонаучного знания. Роман называется «Отцы и дети». Была ли проблема отцов и детей у русских крестьян? Не было. Была преемственность поколений. А потом отцы и дети стали жить в разных временах, у них разные ценности. А бег времени всё ускорялся. И стабилизации жизни, — такой, чтобы появилась устойчивость, возникли устои жизни – пока не предвидится. А одним из важнейших факторов «ускорения», является наука и техника. И вот нигилизм – словечко, которое произносит тургеневский герой – парадоксальным образом оказывается тесно связанным с …естественноанунчым взглядом на мир и человека. Поначалу это в сознании не укладывается. Как же так – наука ведь вещь, вроде бы, хорошая, а нигилизм – плохая. Но когда герой говорит о женщине, которая ему понравилась, как о принадлежащей к разряду млекопитающих, мы понимаем, что тут что-то неладно. И любви, разумеется, не будет. Ибо романтизм тут неуместен. Всё нужно «снизить». Человек – лишь чуть более совершенное существо, чем лягушка. Об этой установке, об «игре на понижение» – мы говорили уже во многих передачах, как о негативной тенденции современной культуры. В романе Тургенева отцы ещё читают Пушкина. А дети – Бюхнера. Бюхнер же — классический представитель так называемого «вульгарного материализма», так сказать, лягушечьего мировоззрения.
