Продолжая разговор о современном скульпторе Роне Мьюэке, напомню, что античная скульптура – это, конечно, обнажённые тела, но это прекрасные тела богов и богинь. В эпоху Возрождения – великие скульпторы, разумеется, есть, но лидирует живопись. И одна из самых популярных тем – Мадонна с младенцем. Вот Мадонна Рафаэля – если внимательно приглядеться, можно заметить, что она парит в небесах, она стоит на головах бесчисленных ангелочков. Вот как высок культ материнства! И Рон Мьюэк – следуя всей логике современной культуры, должен эту красоту материнства унизить, этот культ разрушить. Жена позволила ему зафиксировать на фотокамеру все моменты родов. Со всей не очень аппетитной физиологией. И скульптор постарался! Мы испытываем шок от очередного удара кувалдой по сознанию и даже по душе. Зачем мы должны видеть то, что видят обычно только врачи? – ведь после этого кому-то и детей не захочется иметь. Вот скользкий от слизи младенец ползёт по животу матери –и не сразу соображаешь, что это тянется за ним, как верёвка. Это ещё не перерезанная пуповина! И никакой святости материнства. И никакой красоты. А ведь среди духовных основ человеческого бытия – должна бы быть красота.
Одна из огромных по размеру скульптур есть – сидящий бородатый голый мужик. Рядом с ним маленькие фигурки зрителей. Кажется, ему саму неловко, что его разглядывают. На одной из фотографий зрители – девочки в одинаковых платьицах, ученицы какой-то школы. Как им к этому отнестись? Как к пособию по анатомии? Но им ведь сказали, сказали, что это – искусство! Муляжи, куклы, мёртвые неодушевлённые тела. И странная мысль, которая, может быть, придёт в голову какому-нибудь зрителю: а я – не кукла? А я живой? А если я кукла – то кто мной играет?
Перед нами выражение одной из важнейших сторон современной цивилизации: культ тела. Ведь о чём сегодня больше всего заботятся? О телесном здоровье, стройной фигуре, диетах и чудодейственных средствах для избавления от жировых складок. Художник Возрождения изображал человека в какой-нибудь арке на фоне неба, для него важнее всего было лицо, в лице как бы выражала себя скрытая красота души. Вся культура, всё искусство – пока они не дошли до сегодняшней последней черты – пытались выразить внутреннее, скрытое, незримое, духовное – через то, что для нас зримо. А если этого внутреннего нет? Тогда: — Ты кукла? Я тоже. Поиграем?
