Каждого человека, находящегося в том или ином месте, вероятнее всего, посещало когда-либо ощущение, будто время как бы приостановилось. Эмигранта это чувство посещает при ностальгии или после долгожданного возвращении в родной город, человека, сменившего впоследствии район проживания, это чувство может навестить при посещении родной улицы и столь близкого сердцу отчего дома, в котором прошло далекое детство. В целом, в каждом населенном пункте есть такие исторические места, которые являются практически ровесниками самого города. Город меняется, вокруг строятся новые здания, сменяются друг за другом поколения людей, а эти достопримечательности стоят незыблемо и неизменно. И проходя мимо таких исторических мест, пожалуй, каждый горожанин открывает сокровищницу своей детской памяти и вольно или невольно ловит себя на мысли, что ощущение времени как-то замедляется и многое в жизни переосмысливается. Одним из таких мест для жителей Одессы, несомненно, является Приморский бульвар, называвшийся в разные годы то Новым, то Городским, то Николаевским, то бульваром Фельдмана.
Александр Чилей (историк, краевед): «1822 год — это время отсчета, когда графом Александром Ланжероном – новороссийским губернатором — было принято решение устройства здесь бульвара и уже на следующий год, 1823, это продолжил никто иной, как Михаил Семенович Воронцов, впоследствии светлейший князь, генерал-губернатор, он же генерал-фельдмаршал и который управлял, практически, к концу своей жизни, территорией Кавказа, Северного Причерноморья и Бессарабией. Тогда же примерно, когда он прибыл было принято решение об устроении памятника дюку де Ришелье, а это был год 1827. В это как раз период были построены эти здания: первое, полуциркулярные здания напротив памятника напротив дюку де Ришелье, раз; дворец Воронцовский, это два; и здание нынешнего горсовета, это три. Ведь каждое из этих зданий – это памятник архитектуры. И было взято за образец уникальные шедевры архитектуры. В первую очередь, дворец Воронцовский – это что такое? Это копия летней резиденции русских императоров на Елагином острове (Санкт-Петербург).
На следующий год было закончено строительство второго, фактически, здание – колоннада Александровского дворца в Царском селе – теперь город Пушкино и здание горсовета — точная его копия, только, конечно, в миниатюре.
На протяжении всего бульвара было, конечно, построено немало зданий и, самое главное, одно из самых главных, это то, что была построена Гигантская лестница. 1 мая 1837 года состоялась ее закладка, а освящение ее или открытие — это 1842 год, то есть дало возможность спуститься прямо с бульвара прямо к морю. Это стало визитной карточкой города».
Не менее известной визитной карточкой города можно назвать и Воронцовский дворец, который за свою долгую историю был как пропитан роскошью и восторгами посетителей, так и в другие времена оставлен в запустении, с пронизанными от ядер вражеских орудий стенами, в результате различных войн и революций.
Александр Чилей (историк, краевед): «Сам дворец при входе украшает надпись на турецком языке: благодаря исследованиям наших ученых и перевода этого текста мы абсолютно точно можем узнать, что сняты эти были таблички с резиденции паши (или губернатора) именно в Варне, то есть как раз в этот период был захват города Варны, крепости Варны и Михаил Семенович Воронцов эту табличку, по его приказу, была укреплен именно на фронтоне самого дворца. Сюда же был перевезен уникальный мозаичный камин из Михайловского дворца Санкт-Петербурга, он сохранился до сих пор. Здесь находилось множество: парадная комната, столовая, великолепно украшенная. Проект воплощал в жизнь никто иной как Франц Карлович Боффо. Уникальнейшее, конечно, произведение искусства. И если взять за пример тот же зал, в котором находится камин мозаичный, то двери были украшены ляпис-лазурью, полудрагоценный камень, великолепно обработанный и, ставший украшением этого дворца.
Здание принимало сюда немало известных людей. Так, например, в 1837 году знаменитый писатель Жуковский посетил и дал свою оценку этому зданию. Он посетил различные комнаты и был в восторге от того, что он увидел.
Когда будет проведен процесс реставрации, гости смогут пройтись по залам его и увидеть все то, чем располагал Михаил Семенович Воронцов. Даже жили августейшие особы. Им предоставлялись соответствующие апартаменты для проживания».
Первым потрясением для целостности и внутреннего благолепия дворца, еще при жизни самого графа Михаила Воронцова, стала Крымская война. Интересен факт тех годов, свидетельствующий о большой любви графа к образованию в целом, и книгам в частности: когда он узнал о бомбардировке Одессы, то дал указ «надежно укрыть редкие книги», которые он искренне считал самым главным сокровищем дворца.
Александр Чилей (историк, краевед): «Если вспомнить Крымскую войну 1853-1856 года, для Воронцова самым главным достоянием этого дворца была, конечно, его уникальная библиотека, которая сейчас пополнила фонды нашей университетской библиотеки, то есть это был дар Михаила Семеновича Воронцова нашему городу. И эти произведение, причем на разных языках (даже на французском и английском) тоже находятся в библиотеке университета».
Позже, восстановленный после войны дворец служил интересам общественных нужд Одессы в качестве губернаторской резиденции Новороссийского края вплоть до конца XIX столетия, когда чиновники в его коридорах сменились на гимназистов: здесь была открыта частная мужская гимназия Юнгмейстера. С началом революционного движения 1917 года в здании разместился центр восстания Одессы “Советов рабочих и солдатских”, а затем – штаб Красной гвардии, в результате чего значительно пострадал уникальный по красоте интерьер дворца. После Гражданской войны залы использовались для нужд общественных организаций, для проведения шахматных соревнований, в частности. С 1936 года во дворце разместился Дом пионеров, в послевоенные годы названный в честь юного партизана-разведчика Яши Гордиенко. Вторая Мировая Война не только унесла миллионы жизней, но и тысячи, ценных для истории, памятников архитектуры.
Александр Чилей (историк, краевед): «Печально, конечно, то что в этом дворце утрачены 2 уникальных произведения искусства: зимний сад и орловский корпус.К сожалению, в 1944 году они были утрачены».
Об истории Воронцовского дворца сегодня говорят и пишут много: журналисты, историки, экскурсоводы. Но, к сожалению, очень редко упоминается о том, что было подлинно дорого для самой семьи Воронцовых – о домовой церкви в честь архангела Михаила (небесного покровителя Михаила Семеновича Воронцова).
Александр Чилей (историк, краевед): «Прожив 88 лет Елизавета Ксаверьевна Воронцова после смерти супруга (это 50-е годы) приняла решение, что в комнате, в которой он умер, будет устроена домовая церковь и мы абсолютно точно знаем, что будущий кафедральный протоиерей Павловский Михаил Карпович, он приезжал по ее приглашению, он был духовником ее, то есть она исповедовалась ему и была православной христианкой, поэтому Церковь святого архангела Михаила – это то, что отличает этот дворец. Тем более что мы можем сказать, что люди состоятельные нашего города старались все-таки сделать, в меру сил и возможностей, если не церковь, то, по крайней мере, часовню. Домовая церковь, в основном, это члены семьи имели право там находиться, но по приглашению хозяев могли присутствовать и другие люди».
Воронцовы оставили о себе добрую память не только благодаря домовой церкви внутри своего же дворца: количество открытых по всему городу храмов и приютов, а также общие суммы, выделенные графом Воронцовым, а после его смерти – его супругой – на благотворительность, могут затронуть сердца даже самых больших скептиков и противников аристократии 19 века.
Александр Чилей (историк, краевед): «Семья Воронцовых и их сын, который был городским головой города Одессы и всячески поощряли такие благотворительные акции. До трех миллионов рублей выделяла за всю свою жизнь и она бедной не осталась. Стурдзовская богадельня, Благовещенский сиротский приют, приют для мальчиков, она оставила деньги, проценты с которых шли на содержание этих детей. Решали на семейном кругу, может даже с подросшим своим сыном. Сиротский дом: мальчики, окончившие его, получали возможность (кто имел дарование петь) стать певчими нашего будущего кафедрального собора, на тот период соборной Спасо-Преображенской церкви. Если мальчик или девочка имела дарование писать музыку, петь, рисовать, вязать, шить, то они получали возможность совершенствоваться в своих навыках. И, как мы уже неоднократно говорили, у них ремесленная управа принимала экзамены и эти экзамены давали право им потом ставать мастерами или мастерицами.
Существует определенная преемственность. Мы когда зашли в один из классов, там дети занимались рисованием, то есть они продолжили то, что здесь было в 19 веке. Гимназия в процессе своего обучения предусматривала тоже рисование. Учили детей рисованию. Может быть, если мы поднимем материалы, связанные с этой гимназией, то мы можем найти художников, которые получили образование в этой гимназии».
Несмотря на высоту своего общественного положения, Михаил и Елизавета Воронцовы старались строить храмы и помогать сиротам не напоказ, а по евангельским словам Спасителя: «…когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. (Мф. 6: 3-4). В результате об их широчайшей благотворительности знает лишь узкий круг историков, а Господь сподобил их того, о чем многие губернаторские семьи даже и не мечтали. Воронцовы похоронены в одесском Спасо-Преображенском кафедральном соборе, там, где ежедневно совершается богослужение, столь полюбившееся этим супругам еще со времен жизни в Воронцовском дворце.
